сих пор не понимаю: зачем им эта груда металлолома понадобилась именно сейчас? Ни одна верфь в короткие сроки такой объем работ не потянет. А там уже и война закончится…

— Ты знаешь, когда? Может, поделишься, дружище? А то вдруг все это, — шутливо произнес я и обвел взглядом ангар, стоящий в нем корабль, голограмму проекта корабля поддержки: — Зря?

Тогот устало покачал головой.

— Шуточки тебе все, — снова проворчал он и развернулся к панели управления комплекса автоматического проектирования. — Иной раз, Фил, смотрю на тебя и удивляюсь, КАК? Как СБ повелось и связалось с тобой? Не понимаю…

— Да ладно, — я подошел поближе, встал за спинкой кресла, рассматривая проекцию корабля и просматривая предполагаемые ТТХ. — Тоос пойдет на Скифе, будет прикрывать зоны пробоин, там, где щиты не работают. А Койн будет его прикрывать на той машинке, что ты делаешь сейчас. Товг займется противоабордажными мероприятиями…. Да, хотел тебя попросить…

Я помедлил.

— Забери с собой мой искин… Мало ли что!

* * *

Транспорт ушел только через неделю: столько понадобилось для окончательной сборки кораблей. Тер довел дело до конца, лично проверив все узлы на обоих.

Я наблюдал за удаляющимся межсистемником, лежа в капсуле первого пилота и получая последние предстартовые отчеты от искина древнего корабля. Тоос с офицерами, разместившиеся в кают-компании, сейчас были заняты разработкой схемы взаимодействия, через несколько минут они тоже лягут в капсулы, только медицинские, где и проведут почти все время, пока я их не разбужу. В дальнем ангаре, поглощая излишки света новеньким матовым покрытием корпуса, стоял Скиф. За ним, в следующем, малый фрегат, переоборудованный и вооруженный до зубов, но лишившийся какого-либо намека на свободное пространство и много чего еще, для войны не предназначенного. Воспринимал все посредством сенсоров корабля. Второй раз уже веду его по курсу, а все никак не привыкну.

Все три рабочих реактора закончили разогрев. Искин в последний раз согласовал маршрут и доложил о готовности к полету. Я глубоко вздохнул и осмотрел изнутри забрало шлема. Два месяца, с небольшими перерывами на дрейф в системах, мне предстоит провести в этой капсуле, большую часть которого мое тело будет пребывать в полустазисном состоянии, бодрствовать будет только сознание, действующее в связке с искином… Иначе необратимые процессы, вероятность возникновения которых в третьем реакторе очень велика, можно и прозевать. А этого мне допустить никак нельзя! Поэтому буду бдить.

Не знаю зачем, но я пожал плечами, покрутил шеей. Затем закрыл глаза и мысленно отдал команду на старт.

Глава 14

До выхода в пространстве Бегаза остались считанные минуты: запустил подготовку к переходу, перевел часть энергии с контура гиперпривода на силовые щиты и системы вооружения. Принял отчеты о готовности к немедленному старту от обоих малых кораблей, утвердил схему предполагаемого взаимодействия. Отключился от искина…

Почувствовал во рту кислый привкус: запах очищенного кислорода волной ударил в нос, мозг снова стал воспринимать сигналы вкусовых рецепторов. Фу-у-у, ну и гадко же… Во рту и это несмотря на регулярные его санации автоматикой капсулы, а может и благодаря им. Привкус явно необычный. Гадкий, но необычный. По спине прокатился легкий озноб, пальцы приятно закололо, а в глазах появилась проецируемая на внутреннюю часть забрала картинка. Наконец-то пропал, отпустил мое сознание, постоянный гул бесконечного потока проходящих данных, информационным прессом сопровождавший всю эту вахту. Вокруг стояла гробовая тишина — системы шумоизоляции, автоматика компенсации колебаний, заполнявший пилотскую капсулу гель, мой собственный скафандр — надежно изолировали от остального мира. Закрыл глаза — хоть немного отдохну.

Глупо было рассчитывать, что в смежной системе не окажется кораблей… Я и не надеялся, но других вариантов все равно не было. Она — единственная, из которой до Бегаза расстояние прыжка чуть меньше двух стандартных переходов. Других таких нет просто физически. А «краями» такой большой корабль вести нет смысла: засветка будет такая же, только времени на путь по окружности уйдет куда как больше, чем напрямик. Поэтому пер вперед, наплевав на все вокруг. Как говорится в старом анекдоте: «У носорога очень плохое зрение. Но это не его проблемы…». Ну да, все как по писаному и происходит, мол, подходи если такой смелый, самоубийца или дурак!

Но таких не нашлось. Хотя кочевников там оказалось до неприличия много, все экономичные маршруты ими просто кишмя кишили. Корабли в основном малые, средних так, единицы. Титан пер насквозь, и помешать ему никто не решился. Тем более что траектория проходила вдали от планет и планетоидов, на которых, возможно, уже основаны поселения. Вообще-то я их понимаю, сам бы тоже первым не полез: слишком несоизмеримы силы. Зато на Бегазе нас наверняка будет ожидать «горячая» встреча «главным калибром», если говорить без преуменьшения. Точку перехода по известной траектории движения любого судна рассчитать не проблема, а времени чтобы подготовиться у них более чем достаточно. Не знаю, как мыслят эти люди, и люди ли — в полном смысле этого слова, но упускать шанс овладеть таким кораблем они не будут, это точно. Так что серьезной драки не избежать… Такова жизнь, очень тяжело с ней в этом поспорить. Зато в драке не так уж и много вариантов… Полет мысли неожиданно прервало сообщение о готовности, искин запустил обратный отсчет до перехода, — отдых закончился, наступили рабочие будни.

— Полная готовность. Начата процедура обратного перехода, — сказал я по внутренней связи и через мгновение провалился в глубины системы управления. Поток концентрированных данных впился в сознание исполинской фоновой воронкой, создав специфический, почти неуловимый, фантомный гул. Тело вновь перестало ощущаться, ушло на задний план, мир вокруг, еще недавно граничавший на краю сознания с полным забытьем и отдохновением расцвел неестественными красками, графиками, кривыми напряжения и бесконечным сонмом отчетов всевозможных форм и визуализаций. Все это одновременно, одним мгновением словно наехало на мое измотанное от долгого перелета сознание и удивительным, но в то же время гармоничным образом в нем укоренилось. Так, как будто бы я всегда, всю свою сознательную жизнь был с этим огромным древним кораблем-артефактом одним целым. Я знаю, что этот корабль, установленные на нем новые искины и старинные системы приняли меня. Вопрос в том, принял ли я их?

Левиафан вывалился из гиперпространства, и, дав нагрузку на маршевые двигатели, начал